Татьяна Кузнецова

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

   Legend Lin Dance Theatre родился в 1995 году и с тех пор сделал всего четыре спектакля. Низкая производительность труда руководительницы труппы Линь Личжэнь не помешала вездесущему каналу Arte включить ее в восьмерку ведущих хореографов мира еще в 2002 году, после первых двух ее произведений, имевших бешеный мировой успех. Что немудрено: Линь Личжэнь ставит спектакли дивной красоты. В них переплетаются завораживающая медлительность танца буто, изысканное очарование сценической картинки и диковатая экзотичность древних ритуалов. Собственно, Линь Личжэнь и труппу создала, чтобы сохранить исчезающую культуру острова с ее обрядами, символикой и праисторическим фольклором. Искусство танца она приравняла к культу: «Посредством обрядов мы обретаем силу и новую мощь. Все артисты должны пребывать в состоянии медитации. Для нас это полусон, полубдение». А медлительность творческого процесса хореограф объяснила его естественной природой, утверждая, что спектаклям, как деревьям, нужно время, чтобы вырасти.

Новый спектакль «Вечное движение жизни», в сущности, превращает трилогию в тетралогию: он тоже о природе, человеке, жизненном цикле и вечности, также заторможен и также прекрасен. Два часа представления делятся на пять сцен, каждая — со своим внутренним сюжетом, если уместно говорить о сюжете в этом метафорическом медитативном действе, предоставляющем каждому зрителю право идти собственным путем в пресловутом вечном движении. Линь Личжэнь не делает скидок на нетерпеливость европейцев. Первая же 20-минутная сцена, идущая под инфернальное гудение гонга, тихое басовое тремоло исполинского барабана и мистический голос певицы, состоит из единственного движения — безостановочного и беспрестанного вращения головы. Выбеленное тело почти обнаженной танцовщицы поначалу незаметно на белом полу за полосами легчайших белых завес, висящих в несколько слоев и полностью скрывающих сцену. Освобожденное от сценографических покровов движение начинается где-то в позвоночнике женщины, впускающем жизнь в мертвую форму. Главным воплощением жизненной энергии оказывается полутораметровая черная коса. Еле заметным вращением головы танцовщица расплетает волосы, они метут белоснежный пол, вспархивают в воздух, со свистом рассекают его, описывают магические круги, горизонтальные, вертикальные, сникают и вновь вздыбливаются волнами и горами. Влекомое ими фарфоровое щуплое тельце то поднимается на ноги, то взмахивает клешней руки, то вновь сникает на коленях, пока девятый волосяной вал не исторгает из груди танцовщицы нечеловечески пронзительный предсмертный вопль.

Почти каждый фрагмент своей саги Линь Личжэнь строит на единственном доминирующем движении. Черепашьим шагом (в минуту крошечных пять-шесть переступаний) согбенные фигуры мужчины и женщины движутся навстречу друг другу, чтобы в центре сцены соединиться в позах, невообразимо изящных, но исполненных такого внутреннего напряжения, что кажется: мы присутствуем при грехопадении. Медленно-медленно наступают друг на друга полуобнаженные, полные ярости мужчины, прежде чем вступить в неистовую, но почти бесконтактную схватку. И долго-долго будет приближаться из глубины сцены бело-черная прекрасная Смерть (или тайваньская Валькирия), несущая в глиняной плошке огонь вечной жизни павшему на авансцене воину.

Пластический язык хореографа Линь Личжэнь, вероятно, недоступен нормальному танцовщику: чтобы двигаться столь медленно, гибко, плавно и одновременно накапливать такие киловатты энергии, нужна не только особая тренировка тела, но и специальная обработка духа и ума. Подготовка нужна и зрителям: задавленное женское хихиканье прыскало с галерки в самых патетических эпизодах спектакля. Но за долгие годы Чеховский фестиваль все-таки вырастил свою публику. В финале переполненный зал устроил тайваньцам стоячую овацию, на которую недвижные артисты реагировали с буддийским спокойствием: еле заметно склоняли головы и пригибали колени.

«Ледженд Лин Данс Тиэтр» (Тайбэй)
Художественный руководитель, хореограф, автор визуальной концепции - ЛИН Ли-Чен
Продюсер – ЧЭНЬ Ниэнь-Чоу
Художник по свету и технический директор – ЧЭН Ко-Ян
Заведующий постановочной частью – ЧЭНЬ Цзы-Вэй
Костюмы – ВАН Чиа-Хуэй
Репетиторы – ЦАЙ Би-Цзюэ, ЧЭН Чиэ-Вэнь

Исполнители:
Танцовщицы: У Мин-Чин, ВАН Чиэнь-И, ЛИНЬ Рэй-Ю, ЧЭН Юй-Шу, ФЭН Кай-Лунь, ЧАНЬ Хуэй-Фан, ХУАН Юй-Вэнь, ЧЭНЬ Лян-Юнь, ВЭЙ Юй-Шань
Танцовщики: ЧЭНЬ Чи-Шунь, ЧЭНЬ Хунг-Чи, ХУАН Яо-Тин, ВАН Вэй-Фань, ЧЭНЬ Чиэнь-Сун, ЛИ Гэнь-Ан, ЛИ Чун-Хэй, ХУАН Уэнь-Цзынь

Вокал – СЮЙ Чин-Чвэнь
Ударные – ХО И-Мин, СЯН Ин

«В круговороте жизни и смерти любовь никогда не исчезает и не заканчивается»

«Вечное движение» – спектакль-гипноз. Происходящее на сцене заставляет забыть обо всём и, не отрываясь, наблюдать, как с невероятной фантазией и мастерством Лин Ли-Чен рассказывает историю…

Вдохновлённая океаном, окружающим Тайвань и питающим жизнь на этом острове, Лин Ли-Чен визуализирует жизненный цикл прилива: капли воды в облаке превращаются в дождь, падают в реки, попадают в море. Так же, как воды приливов – набегают и отступают, приходит и уходит сама жизнь.

«Вечное движение» – это путешествие по жизни с её радостями и печалями, путешествие, в котором каждый из нас должен найти собственный путь.

В своей мифической вселенной Лин Ли-Чен смешивает элементы религиозных ритуалов, традиционных обрядов и легенд. Всё это она искусно превращает в поэзию танца: действие на сцене – чрезвычайно медленно, изысканно, чувственно: длинные трепещущие перья, тёплый снег, букеты из соломы, живой огонь. В новой работе Лин, как и прежде, важная тема – экология и сохранение планеты. Прекрасный ансамбль танцоров, игра света и фактур рождают космические ощущения.

Лин Ли-Чен – одна из восьми самых значимых хореографов мира по версии телеканала ARTE. На пике своей карьеры она неожиданно полностью посвятила себя семье. Вернуться в хореографию ее подтолкнуло излишне сильное влияние западной культуры на традиции ее родины. Теперь она снова говорит с миром на оригинальном поэтическом языке танца, который одновременно универсален и – очевидно – зашифрован.

Внимание! В спектакле используются благовония

 

Свет в зале погас, на сцену с двух сторон вышли мужчина и женщина со свечами в руках, медленно поставили свечи на сцену, медленно сели перед огромными барабанами, медленно взяли в руки палочки. После первого удара, который прозвучал минут через 5 после начала, захотелось аплодировать. Казалось, вот сейчас-то начнется танец.
Занавес открылся. В полосах белой ткани у задника сцены сидела женщина, зазвучала песня, протяжная, вводящая в транс. Медленно, почти незаметно глазу, поднялись полосы ткани и открыли лежащую на полу обнаженную девушку. Спустя время она начала вращать головой, затем встала, медленно кружась, продолжила вращать головой. Её волосы летали вокруг неё, невероятно длинные, казалось, это парик, который сейчас слетит с её головы. Девушка кружилась 5 минут, 10 минут, 15 минут. Один из зрителей встал и вышел. 20 минут. 25 минут. 30 минут кружилась девушка в центре сцены. Это было похоже на танец шамана в женском варианте. Ничего другого не происходило.Глаза стремились сомкнуться, движения завораживали и лишали сознания. Чтобы не уснуть, приходилось призывать на помощь иронию. Зная, что спектакль идет 2 часа, думала, что это прикольно - смотреть 2 часа на это странное действие, типа, ничего себе Чеховфест пошутил над зрителями. Посматривала на часы, сколько можно вертеть головой и не падать, девушка слева от меня, не впавшая в транс, спрашивала у меня, видя мой взгляд на часы, сколько времени. "20 минут девятого, ещё 40 минут", - отвечала я ей.
Отстраниться от суеты большого города, в котором так ценно время, потому что люди все время в цейтноте, у всех дедлайн, было сложно, несмотря на щедрую возможность уйти в медитацию, деваться-то все равно некуда.

Казалось, это никогда не кончится. Когда появились другие персонажи истории, лучше не стало: артисты по сцене двигались так медленно, что движения практически не были видны. Хотелось снять это на видео, прокрутить на большой скорости, чтобы не тратить время на эту медитацию.

И всё же постепенно приходил покой, расслабление, желание не ждать дальнейшего действия, а погрузиться в происходящее, а скорее, внутрь себя, понять, что происходит на другом уровне сознания. Белые одежды, белая ткань настраивали на покой. Артисты двигались очень медленно, это требовало от них огромных усилий и физической подготовки, время шло, а они так мало преодолели, казалось, что и мы в своей жизни так же мало преодолеваем, не замечая движения времени.

Когда на сцене появились огненные мужчины с пламенем в плошках, наступила пора яркого жаркого действия. Агрессия, злость, война, желание обладать, властвовать, побеждать, связанные с сексом, в том числе, - всё, что связано с выплеском сильной энергии. Всё это под четкий ритм барабанов.

Небольшой фрагмент спектакля, в котором есть дикое возбуждение, мужская агрессивная сексуальная энергия жизни, борьба за существование и продолжение рода.

Взрывная сцена, наполненная яростью и гневом, опять сменилась покоем: девушка в поклоне медленно двигалась к краю сцены, раскладывая черные камни по центру белой полосы.

Действие закончилось медленными поклонами всех артистов, держащих в руках свечи.

На сцену вышла и постановщик спектакля ЛИН Ли-Чен, в руках которой была связка из сухих стеблей

Из них же на каждом её спектакле у сцены создан алтарь, символизирующий жизнь.

Публика расходилась, я прошла ближе к сцене: через 15 минут должна была состояться встреча с создателями спектакля. Только здесь я заметила, что музыканты, мужчина и женщина, так же медленно вставали, брали в руки свои плошки со свечами и уходили за кулисы - для них ещё ничего не закончилось.

Это была какая-то другая философия, не спектакль, не шоу, было ощущение, что они не играют, а живут, выходят медленно из какого-то своего транса.

На полу сцены лежали выпавшие из опахал фрагменты какого-то растения.

Наши зрительницы подбирали эти пушистые ветки на память о спектакле.

На сцену вышли Лин Ли-Чен и несколько участников спектакля.

Посмотрите, как сидели танцовщики, которые только что отыграли сложный физически спектакль: смиренно, опустив глаза, сложив руки. Они и на вопросы отвечали кратко и смиренно. Было понятно, что для них это не игра, а реальная жизнь, они на сцене проживают очередной фрагмент своей жизни. Самая смешливая и эмоциональная - певица.
Справа - та самая девушка, которая полчаса кружилась на сцене, крутя головой сначала в одну сторону (невозможно обычному человеку такое проделать даже в течение минуты, тут же рухнет на пол), затем в другую. Зрители спрашивали, настоящие ли у неё волосы.

- Да, настоящие, она танцует в этом спектакле уже 10 лет, совершенствуя свой танец, и все 10 лет растит волосы.
Девушка встала, сняла с голову повязку, распустила волосы - они были почти до пят.

- Она 4 месяца назад стала мамой.

Присутствующие в зале зааплодировали, но лицо актрисы не дрогнуло, она лишь благодарно наклонила голову.

- У нас на сцене всё по-настоящему, - пояснила Лин. Поскольку переводчице было сложно передавать словами сказанное, Лин объясняла это с помощью движения. Вот два маленьких мастер-класса от Лин.

Ответом на конкретные вопросы от Лин были образы. "У этой ветки нет истории. Но вы смотрите на неё и внутри вас возникает образ, своя история".

 Я была рада, что осталась на этот разговор, хотя он продлился больше часа. Это помогло мне лучше понять сам спектакль, приблизиться к той философии жизни и смерти, которой пропитан спектакль.
Первая длинная сцена "выматывания" стала для меня временем вынашивания ребенка, вернее, временем формирования тела для вечной души. 9 месяцев беременности, во время которой, незаметной глазу, создается ребенок, человек. А для зрителя, который задавал вопрос Лин, эта сцена - символ мученической жизни человека. У каждого свой образ.

Рождение, жизнь, старение, смерть - четыре фазы, по мнению Лин Ли-Чен, через которые должен пройти каждый человек. Рождение, узнавание себя, других, яростное желание жить, владеть/обладать, тихое угасание и прощание с жизнью - что узнал человек за свою длинную и неспешную, но такую скоротечно пролетевшую жизнь?

Её спектакли - это возможность увидеть себя через те образы, которые возникают внутри вас самих. Это философия через искусство.

Спасибо ей за возможность лучше понять её язык, на котором она обращается к зрителю. Кажется, что она и не ставит никакой цели воздействовать на зрителя, она просто так живет и позволяет зрителю хотя бы 2 часа времени тоже прожить в неспешном познании самого себя