Алексей Киселев

Более сорока лет кряду самые разные театры мира выпускают эстетически совершенные образцы сценического искусства (драмы, оперы, мюзиклы, иллюзионы) под авторством Роберта Уилсона. Его фирменной эстетикой пропитан весь зрелищный театр 21 века: светящийся задник, статуарная эксцентрика, феноменальный грим, вот это все. Том Уэйтс, Лу Рид, Изабель Юппер, Михаил Барышников, Хайнер Мюллер, Филипп Гласс и еще пара десятков гениев составляют список соавторов пионера «театра художника».

Жизнь и эпоха Иосифа Сталина

The Life and Times of Joseph Stalin

Бруклинская академия музыки, Нью-Йорк, 1973

Экспериментальная опера арт-объединения The Byrd Hoffman School of Byrds, продолжительностью не то 12, не то 13 с половиной часов. Представление начиналось в 7 вечера, состояло из 7 актов с короткими перерывами и заканчивалось уже утром (впрочем, это не рекордный по продолжительности спектакль Уилсона — годом ранее в Иране состоялась премьера его опуса «Гора Ка или Сторожевая терасса» длиною в семь дней). Сцену наполняли артисты в костюмах страусов, песчаные дюны, усатые двойники и многое, чего не сохранилось ни на фото, ни в воспоминаниях. Музыки хватило на 43-минутную запись, в которой трек «Stalin», например, представляет собой соло на скрипке. Партитура состояла преимущественно из тишины, однако нашлось место для серии интервью с пациентами американских госпиталей, а также для некоторых исторических документов. К исполнению бессюжетного либретто, помимо профессиональных артистов, были привлечены дети с ограниченными возможностями здоровья. В мире не существует человека, который видел все это полностью.

Эйнштейн на пляже

Einstein on the Beach

Авиньонский фестиваль, 1976

Пятичасовая минималистская опера-медитация, изменившая ход истории театрального искусства. Никакого сюжета, только водовороты хоровых стаккато и заоблачная оркестровая рябь, невесомые артисты балета и плавно перемещающиеся «скульптуры» людей на фоне мерцающего электричества, металлических конструкций и бесконечного воздуха. А Эйнштейн сидит на авансцене и играет на скрипке. Филипп Гласс сочинял напластования оркестровых паттернов, не отрывая глаз от рисунков Боба Уилсона, тогда как сам режиссер вдохновлялся не только историческими материалами об Эйнштейне, но и поэзией юного аутиста Кристофера Ноуэлса. Последний в итоге был задействован в эпизоде, и в дальнейшем участвовал в нескольких спектаклях Уилсона, и вообще стал знаменитым поэтом и художником.

Гамлетмашина

Hamletmaschine

Нью-Йоркский университет, 1986

Уилсон в драме — это в первую очередь спектакли по Хайнеру Мюллеру. Немецкий постмодернист назвал свою версию трагедии о принце Датском лишенной девственности, а спектакль Уилсона по ней — лучшим спектаклем по его драматургии вообще. Поток весьма хлесткого текста был пущен через динамики, и таким образом создавал своего рода музыку, на фоне которой механическая пантомима студентов Нью-Йоркского университета превращалась в танец о потерянном поколении.

Черный всадник: Литье волшебных пуль

The Black Rider: The Casting of the Magic Bullets

Театр «Талия», Гамбург, 1990

Иконический результат коллаборации Тома Уйэтса с Бобом Уилсоном — разнузданно-инфернальный мюзикл «The Black Rider», ставший по совместительству золотым альбомом дискографии Уэйтса. Здесь Уилсон обнаружил в себе бездну эксцентрического мастерства — спектакль напоминает одновременно немые фильмы немецких экспрессионистов, вульгарное шапито и сакральную мистерию (нечто подобное маэстро повторит спустя 23 года в спектакле по «Старухе» Хармса с Уллемом Дефо и Михаилом Барышниковым). Однако, минималистских сдвигов хватило и тут; чего стоит один только этот эпизод.

Жизнь и смерть Марины Абрамович

Life and Death of Marina Abramović

Манчестерский международный фестиваль, 2011

В главной роли байопика о главной героине современного искусства — Марине Абрамович — режиссер занял собственно Марину Абрамович. Более того, сюжет спектакля сочинен ею же: это шесть жизненных периодов, последний из которых — нынешний. На сцене в нескольких ролях фигурирует также Уиллем Дефо под фирменным уилсоновским сантиметровым гримом, а за музыкальную часть и ее исполнение ответственен ангелоподобный Энтони из «Antony and The Johnsons» — и в этом парадоксальном содружестве обнаружилось нечто такое, что «The Guardian» назвала простым и великолепным словосочетанием «простое великолепие».