Лев Семёркин (lev_semerki
Заклание агнца.
Те, кто пишет об этом спектакле, применяют слова архаичные, нечасто встречающиеся в театральных статьях - "вечность", "житие", "заклание", "отрок", "трагедия", "катарсис". И действительно, спектакль поставлен так, что воспроизводит вечный конфликт, вечную "жертву", вызывает библейские и античные ассоциации. Потрясение, которое испытывают зрители в финале спектакля это "катарсис", который крайне редко достигается в современном театре. У меня это было на "Живом трупе" и "На дне" Эфроса, "Сирано" Морозова - в спектаклях заканчивающихся смертью героя, которая вызывает такое сильное потрясение, что очищает душу.
Здесь и сейчас.
В спектакле есть и другая (противоположная "вечности") сторона - он дает точный образ "времени и места". Возраст героя включает спектакль в ряд "подростковых" спектаклей и фильмов ("Друг мой Колька", "Курьер"). В этом смысле "Пластилин" это "Курьер 21-го века". Также спектакль вызывает в памяти работы Додина "Стройбат" и "Братья и сестры" (тема которую там играли Семак и Власов).Такие сравнения показывает как сильно изменилась за 50-40-20 лет наша жизнь. В лучших спектаклях на социальную тему последних лет - "Пластилин", "Терроризм", "Мамапапасынсобака" - создается очень выразительная картина. Новая режиссура нашла театральный ключ к постановке подобных пьес и варварский, агрессивный, жесткий Серебренников здесь первый. Он устраивает настоящий праздник режиссуры, Гран-парад зрелищных приемов. Именно так и надо такую драматургию ставить. Гротескные метафоры ( училку и директора школы играют те же актеры, что и убийц - это не только эффектный ход, но и сильнейший смысловой ход - образы враждебного взрослого мира сливаются в сознании героя), лихая (и совершенно не-пошлая) сцена просмотра Калигулы - вызывает просто восторженный хохот в зрительном зале. И, оказывается, такой смех в театре парадоксальным образом сочетается с открытой трагедией.
Гаснущий огонек.
Так назывался фильм Луи Малля о последнем дне жизни молодого человека. В нем есть некоторое сходство с "Пластилином" (тема "прощания с жизнью"), однако в главном "Пластилин" явно противостоит европейской традиции в раскрытии подобных "черных" тем (имею в виду и пьесы Равенхилла и "Заводной апельсин" и особенно "Роберто Зукко" и его многочисленных клонов, по существу Сигарев это анти-Кольтес). Том Стоппард вручавший автору британскую премию очень кстати вспомнил Достоевского, здесь именно эта традиция - яркая, ослепительно белая точка, окруженная густой чернотой жизни.
Вспоминается и еще одна ссылка, ведущая от героя Сигарева, - чешское кино "новой волны". "Черный Петр" Формана (там была подобная пара приятелей-подростков) и "Поезда под пристальным наблюдением" Менцеля (там трагическая гибель мальчика в финале вызывала такое же потрясение). Сходство здесь конечно с ОЧЕНЬ большой поправкой на другое "время и место" и на различие, даже противоположность стиля "негромкого" у чехов и "громкого" у Серебренникова.